I. НОЧЁВКА

Ночь разбухает, промозглая и сырая, 
кажется непроницаемой и бездонной,
как мешанина из вони мочи, солярки,
стука на стыках рельсов и храпа бездомных.

Как одеялом, накрытые смрадом лютым,
в ряд, словно гильзы, лежат на полу бедолаги.
Может быть, новый Франциск, Гаутама, Лютер
спит, насосавшись спирта, в шкуре бродяги.

Неумолимо теченье юрких мгновений
и милосердны тиски непроглядной ночи.
В каждом из нас, точно в коконе, дремлет гений.
Не во всех просыпается, впрочем.

II. КУХНЯ

Руганью смачной и горькой
сыплет худой старикан,
не поделивший конфорку,
миску, тарелку, стакан.

Одурью мата окутан,
сам не поймет, почему
в чистенькой кухне приюта
тесно и жутко ему.

Брызжет отчаянной пеной,
дёргает синей губой.
Мало бедняге Вселенной,
если расплющен судьбой.

III. СВАЛКА

Кружатся, кружатся пыльные сны в коридоре,
бабочки ужаса с ними порхают враскачку,
и на виниле матрасов свернулись калачиком
пьяное горе, забитое горе, повинное горе.

Всех без изъятия по вечерам привечают
красным крестом осенённые болью чертоги,
а санитары идут, как ворчливые боги,
с мисками каши и кружками жидкого чая.

Слишком легко опуститься и ожесточиться,
если с тобою судьба обращается грубо.
Всякому здесь глубоко наплевать на Гекубу,
многие даже не знают, что это за птица.

Быть иль не быть - мы дилемму давно разрешили:
быть непременно, и можно вполне оказаться
сявкой бездомной на жёстком вонючем матрасе,
принцем безумным на зассанном черном виниле.

IV. БЕССОННИЦА

Оставивший надежду
при входе, словно плащ,
уже не будешь прежним,
беспечным и небрежным —
ты сам себе палач.

Как заготовка бруса,
зажатая в тиски,
лежи на койке узкой,
выкашливая сгустки
удушливой тоски.

Развёрстая геенна
твои мозги грызёт.
Тихонько, постепенно
щекотная гангрена
по голени ползёт.

А в час дремучий волка
нет никакого толка
былое бередить.
Тебе осталась только
настырная иголка,
застрявшая в груди.

V. ТВАРЬ

Жемчужная сырая хмарь
сгустилась над заливом.
Любовь как бешеная тварь
впивается в загривок.

В объятьях боли лобовой,
под жалости коростой
стряхнуть и растоптать любовь
влюблённому непросто.

Пусть извивается она
в грязи под каблуками.
И будет рёбра грызть вина,
и рассчитаешься сполна
за морок приторного сна,
пьянящий и лукавый.

VI. ПРОГУЛКА

Словно гневная кухарка,
распаляясь всё лютей,
вьюга выгнала из парка
и собачек, и людей.

Расцветают на морозе
мириады снежных роз.
Хуже вирусной угрозы
паранойя и психоз.

Расчудесно — жить на свете,
весело — идти на дно.
Вот иду сквозь колкий ветер
я, чужак в краю родном.

Невзирая на обиду,
не грущу и не ропщу.
Респиратор от ковида,
где положено, ношу.

VII. ПРИСЯГА

Бога ни о чём не умоляю
и стою смиренно на своём,
сгнившими остатками моляров
разгрызаю чёрствое житьё.

Злая жизнь пленительно бездонна.
Даже в самой гибельной ночи        
не найдётся столько метадона,
чтоб меня от жизни отучить.

2022, январь